Челябинка 30 лет воспитывала чужую девочку, пока её родная дочь росла в нищете

Именно такая история произошла с Зоей Тугановой, ныне жительницей Магнитогорска. 30 лет назад она подозревала, что врачи челябинского роддома перепутали детей и отдали ей вместо родной дочери девочку от другой роженицы. Тогда медики обвинили женщину в чрезмерной эмоциональности и мнительности – мол, во всём виновата родовая травма. Лишь сейчас после ДНК–экспертизы женщина узнала, что воспитывала и любила некровную дочь.

История, к сожалению, не уникальна. Но больше всего Зоя Антоновна не может смириться с тем, что родная дочь выросла в пьющей семье, а теперь считает каждую копейку. Девочка же, которая оказалась в семье Тугановых, всегда была окружена любовью родных, получила высшее образование и теперь работает в престижной организации. Конечно, она тоже теперь родная. Но, пожалуй, этот случай показателен: семья и среда решают всё.

Светленькая и тёмненькая

- Это было 29 января 1987 года – на всю жизнь запомнила! – рассказывает Зоя Туганова. – Я рожала третьего ребёнка. Меня привезли в роддом на улице Тимирязева (тогда я жила в Челябинске). Отношение врачей мне с самого начала не понравилось. Я сама приходила, тормошила врачей, говорила, что у меня воды до сих пор не отошли, а от меня отмахивались, потом кололи что–то и снова забывали. Фамилия акушера точно уж никогда не изгладится – Баданова. Потом мужик – врач какой–то волосатый пришёл, как надавит мне на живот – чуть ли не весь дух мне вышиб! Мне сделали кесарево сечение. Родила девочку – ребёночек не дышит. Врачи кричат: «Вот чего тянула – удушила дочку!» А я в слёзы: «Да я ведь сама к вам постоянно приходила, торопила!» Но, слава богу, девочка задышала.

Лишь на несколько минут Зоя Антоновна увидела дочь, но хорошо её запомнила: девочка была светленькая: и кожей, и волосами. Потом ребёнка унесли, а спустя время, когда молодая мама захотела снова увидеть своего малыша, принесли девочку. Но совершенно другую – тёмненькую.

«Я сразу стала говорить, что это другой ребёнок, а врачи меня разубеждали, – говорит Зоя Антоновна. – Я настаиваю, что не могло у меня быть такой тёмненькой дочки. Меня спрашивают: «А муж у вас кто по национальности?». Я отвечаю: «Татарин» – «Ну чего же вы хотите?». Но дело в том, что муж у меня из казанских татар, довольно светлокожий, да и главное – я просто вижу: это не та девочка, которую я родила»! 

По словам Зои Тугановой, в одной из соседних палат лежала Эльвира, роженица–башкирка из деревни Киржакуль, которой тоже проводили кесарево сечение. Зоя Антоновна сразу заподозрила, что перепутали как раз их дочерей. По иронии судьбы даже фамилия у Эльвиры была схожей – Тулигенова. 

«Я просила Эльвиру показать ребёнка, когда к ней принесут девочку, – продолжает Туганова. – Она обещала, но так и не позвала. Я кричала, скандалила, но врачи твердили, что у меня просто родовая травма, а потом пригрозили отправить на психиатрическую экспертизу. Так как я работала на железной дороге, подобные проверки на вменяемость могли выйти боком, и я смирилась».

Детство Кати и Люции

Девочку, которая появилась в семье Тугановых, назвали Катей. Была она слабая здоровьем, хрупкая, с пороком сердца, часто болела. Но родители одарили всем, чем могли: водили по врачам, возили в Киргизию, чтобы подышала горным воздухом и побегала по траве, потом Кате сделали операцию, после чего здоровье её заметно укрепилось, а болезни оставили в покое.

Уже в два года Катя знала алфавит, рано выучилась читать, хорошо училась в школе. Когда выросла, окончила академию железнодорожного транспорта, стала работать на железной дороге.

Катя (справа) выросла в любви и заботе, а Люция (слева) - в нищете и пьянстве родителей. Фото: Из личного архива

«Конечно же, я её считаю своей родной дочерью, – говорит Зоя Антоновна, – Но меня все же не оставляла мысль узнать, как поживает другая моя дочь, тоже уже взрослая. Жизнь постоянно меня укрепляла в сомнениях. Например, у меня и Кати разные группы крови, но врачи в ответ заверили, что такое бывает. И однажды Катя, видя мои мучения, предложила попробовать найти через соцсети в Интернете ту дочь, благо что я знала фамилию и имя женщины из деревни. Так мы и нашли моего кровного ребёнка – Люцию Тулигенову».

Когда Зоя Антоновна встретилась с родной дочерью, которая жила в той же деревне Киржакуль, открылись подробности жизни Люции. К сожалению, далеко не весёлые. Оказалось, когда мама Люции вернулась из роддома домой в деревню, в том, что ребёнок родной, усомнился её муж. Он даже избил Эльвиру, подозревая в неверности. Позднее он убил односельчанина и попал в тюрьму. Мать Люции крепко пила, поэтому дети (а в семье было, помимо Люции, ещё двое) оказались предоставлены сами себе. Нередко они ходили по деревне и буквально побирались в поисках еды.

«Я как увидела Люцию, так сразу уловила внешнее сходство, – вздыхает Зоя Антоновна. – У меня все дети здоровые такие, а Катя хрупкая. В семье же Тулигеновых были сердечники, бабушка у них от этого умерла. Зато Люция тоже здоровая, но только по телосложению, а на самом деле… Узнала я, что она инвалид, у неё трое детей, она нигде не работает. Есть муж, но перебивается случайными заработками. Разная жизнь сказалась даже на вероисповедании: Катя у меня крещёная, а Люция – мусульманка, причём сильно верующая. С Эльвирой встретиться уже не довелось — в живых её не было».

«Я бы там не выжила»

То, что Люция – дочь Зои Антоновны, подтвердила и ДНК–экспертиза.

Сейчас Туганова готовит иск в суд к роддому. Хотя дело сложное, ведь сменилась и страна, и вместо роддома по этому адресу теперь перинатальный центр.

«Но кто–то ведь должен ответить за подмену детей. Я считаю, это настоящее преступление! – возмущается Туганова. – Я помню фамилию акушерки, точную дату родов, так что надеюсь, можно будет привлечь виновных к ответственности».

Пока же Зоя Антоновна старается наладить общение с Люцией. Помогает ей, чем может, возит в деревню вещи. Дочь с семьёй живёт в старом доме, который до этого десять лет стоял заброшенным. Понятно, что за это время он пришёл в ещё большую негодность – практически разваливается. Дом уже отключили от газа.

«Бедность, конечно, ужасная! – переживает Зоя Антоновна. – Люция материнский капитал сама не смогла оформить, попросила кого–то, так этот посредник с неё 60 тысяч содрал! Она такая тихая, безропотная. И в школе все занятия за последней партой просидела. Я ей говорю: «Люция, у тебя ведь и детства–то не было!» От рождения она здоровая была, но от такой тяжёлой жизни и инвалидом стала, и получить хорошее образование не могла. Катя немного ревнует, а я ей на это сказала: «Дочь, мы же 30 лет с папой над тобой тряслись! Так зачем тебе обижаться?».

На самом деле Катя, конечно же, всё понимает. Однажды она подошла к Зое Антоновне и сказала:

«Мама, я вот тут подумала: а если бы я оказалась в той семье, то не выжила бы со своими болезнями. Кто бы меня лечил? Давно бы умерла».

Источник: chel.aif.ru.

Фото: chel.kp.ru.